Владимир Цыганков. Возвращение. Стихотворения

Цыганков Владимир – поэт. Родился и живёт в Омске. Окончил Омскую государственную медицинскую академию. Стихи пишет с 2011 года. Автор поэтических сборников «Под прицелом» (2018 г.) и «В поисках века» (2022 г.)

Публиковался в антологии поэзии Омского Прииртышья «Пространство стиха», журналах «Литературный Омск», «Тарские ворота», «Менестрель», «Таряне» «Литературный ковчег», «Приокские зори», «Северо-Муйские огни». Автор слов и музыки к песне «На 300-летие Омска» и слов к песне «Казачья сибирская». Член редколлегии журнала «Иртышъ–Омь». Член СП России.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Стихотворения

СЕНТЯБРЬ

Месяц любимый – осенняя грусть,
Крыльями пишут «прощай» в небе птицы,
Лишь на висках я чуть-чуть сентябрюсь,
Да борода сентябрится.

Что-то заноет в груди у меня
От невозвратности, зыбкости, впрочем,
Всё, что дано, не дано поменять,
В строчку с бессмертием – прочерк.

Будь всё что будет, пусть даже сошлись
В точке забвения векторы-оси.
Главное – молод, но, кажется, жизнь
Скажет вот-вот: «Здравствуй, осень!»

***

Я вновь приехал в дом, где был очаг,
В сенях тянуло углем и берёзой,
Тянулось время, словно товарняк,
А сны бывали крепче, чем морозы.

Окину взглядом старину ворот:
Из дерева – дед столяр был от Бога.
И кажется, шагнёшь за них, и вот –
Встречай меня, ушедшая эпоха.

Дом засыпной, что старичок, осел,
А раньше мне казался больше, выше.
Он словно наклонился, запыхтел
И приглашает: «Лезь давай на крышу».

Глаза закрою: кухня, стол, часы,
Муку бабуля сеет через сито,
Дед лезвие трофейное раскрыл
И о ремень телячий правит сидя.

И запахи от сдобы и борща,
Как наяву, в сознании поплыли…
Как дружно все мы жили сообща
Большой семьёй, как весело мы жили.

Калитку дёрну – крепко заперта.
Взгляну на окна, стены пожилые…
А вдруг ещё таится детство там?
И выйдут дед и бабушка – живые?

НОКТЮРН ДОЖДЯ

Мы плыли с тобою в ночи по дворам и проспектам.
Стеною шёл дождь, растворяя остатки зимы.
Как будто Господь перед главным весенним сюжетом
Решил, что пора нашу грешную землю умыть.

Бежала вода с тротуара могучим потоком,
И красной гирляндою автомобильный поток
Вперёд убегал, и краснела, краснела дорога,
Как будто бы знавшая, что с нами будет потом.

В углу обнялись наши пары ботинок шнурками,
Клён веткой стучался – «Впустите» – в оконный проём.
Весь мир как-то сразу умолк в однокомнатном храме,
И мы не впустили, нам тесно бы стало втроём.

***

Кафедральный собор, из брусчатки аллеи и площадь,
Главный шпиль его низкое, серое небо проткнул.
Вековые немецкие надписи. Строгое ложе,
Где великий философ под камнем гранитным уснул.

Катерок нас везёт по янтарно-холодной Преголе,
Муравьями по лайнеру лазит бесчисленный люд.
Ветерок холодит и ерошит нам чёлки. Прикольно
Три железных жирафа песочное просо клюют.

Здесь анклав, и на санкции, в общем, плюют доброхоты,
Переехал границу соседа – и шмотками тарь…
В санатории польские яблоки прошлого года,
Но прекрасен литовского жидкого хлеба янтарь.

Ловим камбалу, кильку, – бумажный работает невод,
Воздух литрами пьём из балтийский безбрежной мечты.
Только давит на темечко низкое, серое небо,
Не хватает сибирской, глубокой, как сон, высоты.